— Знаток? Да я гроссмейстер в любовных делах,
— скромно ответил Ленц.
— Отлично. Так вот я хотел бы узнать: всегда ли при этом ведут себя по-дурацки?
— То есть как по-дурацки?
— Ну так, словно ты полупьян. Болтают, несут всякую чушь и к тому же обманывают?
Ленц расхохотался:
— Но, деточка! Так ведь это же все обман. Чудесный обман, придуманный мамашей природой. Погляди на эту сливу. Ведь она тоже обманывает. Притворяется куда более красивой, чем потом окажется. Ведь было бы отвратительно, если бы любовь имела хоть какое-то отношение к правде. Слава богу, не все ведь могут подчинить себе эти проклятые моралисты.
Я поднялся:
— Значит, ты думаешь, что без некоторого обмана вообще не бывает любви?
— Вообще не бывает, детка.
— Да, но при этом можно показаться чрезмерно смешным.
Ленц ухмыльнулся:
— Заметь себе, мальчик: никогда, никогда и никогда не покажется женщине смешным тот, кто что-нибудь делает ради нее. Будь это даже самая пошлая комедия. Делай что хочешь, — стой на голове, болтай самую дурацкую чепуху, хвастай, как павлин, распевай под ее окном, но избегай только одного — не будь деловит! Не будь рассудочен!
«Три товарища»
